Москва. План города XVI—XVII в. Радиально-кольцевая структура древнерусских городов
Архитектура России > Архитектура второй половины XV — начала XVII в.
Общественная роль кремля, его органическая связь с городским посадом сказывается в системе его внутренней застройки, непосредственно связанной с улицами окружающего торгово-ремесленного посада, которые ведут к проездным башням и продолжаются внутри кремля, сходясь, как в фокусе, на его центральной площади. Ворота кремлевских укреплений всегда соответствуют главным улицам посада, сходящимся к кремлю и образующим радиальную систему плана. В более крупных городах в связи с ростом территории посада и расширением его оборонительных сооружений постепенно складывалась характерная для многих древнерусских городов центрическая радиально-кольцевая структура плана (Псков, Ростов Великий, Нижний Новгород, Углич и др.).
В рисунках планов Москвы, выполненных в XVI—XVII веках, отчетливо видна радиально-кольцевая структура города. Но вследствие сложного рельефа местности и стихийности застройки появились изломанные и кривые улицы с обилием тупиков и случайным расположением площадей. В отличие от западноевропейских городских замков, изолированных и обособленных в структуре города, древнерусский кремль являлся центральным ядром планировочной структуры средневекового города.
Москва. План города конца XVI — начала XVII в. (по Олеарию)
Архитектурный комплекс кремлевских сооружений господствовал также и в силуэте городской застройки. В отличие от западного замка или восточной цитадели древнерусский кремль не имел специального внутреннего укрепления в виде башни-донжона. Главным сооружением кремлевского комплекса было здание городского собора, выполнявшего функцию донжона-крепости, так как собор был нередко единственным каменным сооружением среди деревянной застройки кремля и посада. Городской собор всегда располагался на главной площади кремля.
Расположение культового здания на открытой площади — характерная особенность древнерусского градостроительства, правило, которое одинаково соблюдалось как в сельском, так и в городском строительстве независимо от величины или значения культовой постройки.
Церковное здание, которое в то время являлось, пожалуй, единственным типом общественного сооружения, никогда не включалось в рядовую застройку улицы или квартала, оно оставалось свободно стоящим даже в условиях плотной городской застройки.
Город Торжок (по рисунку Герберштейна)
Скученность и теснота в застройке западноевропейского средневекового города, зажатого в каменном обруче городских укреплений, не свойственны русским городам того времени, в подавляющем большинстве не имевшим никаких укреплений, кроме деревянных стен кремля. Вместо тесной фасадной застройки улиц торцами высоких каменных или фахверковых домов, часто нависавших верхними этажами над узким проездом, характерной особенностью русского города была свободная усадебная застройка, когда жилой дом располагался в глубине участка, а не на красной линии улицы. Сад или огород, так же как и хозяйственный двор, были обычно составной частью городской усадьбы. Почти все иностранные путешественники XV—XVI вв. отмечают в своих записях «просторную» застройку Москвы.
Укрепленная территория западноевропейского средневекового города редко превышала 50—60 га, в то время как укрепленные посады с территорией 100—200 га не редки для русских городов того времени. Так, например, территория сравнительно небольшого Углича (в пределах земляного вала) занимала в XIV в. 150 га, такую же площадь имел внутри крепостных стен выстроенный в середине XVI в. новый город Свияжск. Значительно более обширную территорию внутри городских укреплений имели в XV в. такие древние города, как Псков (220 га без Завеличья), Нижний Новгород (310 га), Новгород Великий (410 га).
Первые каменные укрепления московского посада (притом только его торговой части) появляются в 30-х гг. XVI в. Герберштейн, два раза посетивший Москву в первой четверти XVI в., писал о Москве: «город деревянный и довольно обширный... обширности города способствует то, что он не заключен ни в какие определенные границы и не укреплен достаточно ни стеною, ни рвом, ни раскатами». «Просторный вид» средневекового русского города, поражавший приезжих иностранцев, свидетельствовал о том, что горожане были еще тесно связаны с сельским хозяйством и процесс отделения ремесла от сельского хозяйства еще только начинался. Даже в конце XVI в. Поссевин с удивлением отмечает, что деревянные жилые дома московского посада окружены усадьбами, отделенными друг от друга заборами и плетнями, за которыми везде виден домашний скот, и это создает впечатление сельского пейзажа внутри города.
Не имея сплошной застройки по периметру, площади русских городов были более обширны и выглядели менее замкнутыми, и улицы — более просторными и широкими. Если обычная ширина улицы средневекового города на Западе редко превышала 3 м, то улицы русских городов обычно имели ширину не менее 5—6 м, что объясняется также и необходимостью противопожарных разрывов при наличии сплошной деревянной застройки города. Расширение узких улиц иногда проводилось административным путем; так, в начале XVI в. специальным правительственным распоряжением были указаны ширина главных улиц в Новгороде, не превышавшая 6 м, и увеличение их до ширины московских улиц. Указом 1585 г. установлена ширина для главных московских улиц около 24 м, а для второстепенных — 12 м.
Главные радиальные улицы московского посада, как и других крупных городов, имели деревянные мостовые. Преобладание деревянной застройки способствовало тому, что городские пожары были обыденным явлением и часто носили опустошительный характер. Поэтому традиционный для древнерусского градостроительства прием расположения церковного здания на открытой площади, жилого дома среди участка, а не по красной линии улицы, стремление сохранить большие разрывы между отдельными постройками имели важное практическое значение для обеспечения пожарной безопасности.
В исторических условиях средневековья военно-оборонительный фактор имел важнейшее значение в градостроительстве. С развитием огнестрельного оружия потребовалась затрата значительных средств на возведение прочных каменных укреплений. С целью обеспечения наилучших условий обороны при максимальной экономии средств строители стремились к возможному сокращению периметра крепостных стен, что в конечном счете приводило к округлой конфигурации пояса городских укреплений.
Однако округлая конфигурация западноевропейского средневекового города имеет только внешнее сходство с аналогичной конфигурацией древнерусских городов, где округлая конфигурация плана города органически складывалась как следствие роста и расширения застройки посада вокруг центрального ядра города — его кремля. При изобилии строительного материала, сравнительной дешевизне и быстроте возведения деревянных укреплений в любое время года для русских городов стремление к максимальному сокращению периметра городских укреплений не имело такого важного значения. И если в древнерусских городах обычно наблюдается также округлая конфигурация городских укреплений, то в этом закономерно получила отражение стихийно сложившаяся центрическая структура города.